Гордая принцесса - Страница 14

К оглавлению

— Я посмотрю, когда вернусь!

Она спустилась по лестнице и прошла по коридору, ведущему к королевским покоям.

В приемной, к радости Илоны, дежурил полковник Сеаки.

— Доброе утро, полковник!

— Доброе утро, ваше королевское высочество!

— Я три раза просила аудиенции у отца. Для меня очень важно обсудить с ним все приготовления к завтрашнему дню!

— Я обо всем могу рассказать вашему королевскому высочеству!

Он подошел к письменному столу и взял лист бумаги.

— А почему я не могу все обсудить с королем? Полковник заколебался, и Илона поняла, что его мучают раздумья, как много он может ей сказать.

— Он передумал… относительно свадьбы? Отец вполне мог это сделать, не считаясь с последствиями.

— Не совсем. Но его величество, как и следовало ожидать, в ярости от предстоящего брака.

— Но он же должен понимать: выбора у него нет!

— Я уверен, что правильно сделаю, если сообщу вашему королевскому высочеству: премьер-министр и князь Аладар были здесь сегодня утром и хотели видеть вас.

— Князь? — воскликнула Илона.

— Этого визита следовало ожидать.

— Мне не сказали, что он был здесь.

— Его величество не позволил ни князю, ни премьер-министру встретиться с вами. Боюсь, принцесса, король обошелся с ними не очень вежливо!

— Что же случилось?

— Их проводили в одну из гостиных. Дежурный офицер, молодой человек, доложил его величеству о визите премьер-министра.

Илона затаила дыхание. Она уже поняла, что произошло дальше.

— Что было сказано князю? — осведомилась она.

После недолгого колебания полковник ответил:

— «Ее королевское высочество принцесса Добруджи Илона не имеет никакого желания говорить с князем Аладаром и видеть его, прежде чем обстоятельства не вынудят ее сделать это». — Полковник тихо добавил: — Я глубоко сожалею, что так случилось!

— Полковник, я настаиваю на встрече с отцом!

Илона кипела от гнева: как мог отец так бестактно, так оскорбительно обойтись с человеком, за которого, она выходит замуж! Ссора перед свадьбой! Это совершенно неслыханно!

Полковник Сеаки, не споря, прошел по комнате и отворил дверь в покои короля. Вернувшись через секунду, он коротко произнес:

— Его величество готов принять ваше королевское высочество!

Илона с высоко поднятой головой прошла мимо него в комнату отца.

Король сидел в кресле, вытянув ноги и держа в руке бокал с вином. Рядом на столике стоял полупустой графин.

— Что тебе нужно? — грубо спросил он, когда Илона подошла к нему.

Илона сделала реверанс.

— Я все утро ждала, чтобы повидаться с вами, папа!

— У меня нет никакого желания видеть тебя, — угрюмо заметил король.

— Мне сообщили, что вы выгнали князя Аладара и премьер-министра от моего имени. Это не только в высшей степени оскорбительно, но и очень неразумно, папа!

— Что значит «неразумно»? — сердито спросил король.

— Если я выхожу замуж за князя Аладара, чтобы спасти страну и создать атмосферу мира, он не должен считать меня грубой и строптивой.

— Ты смеешь обсуждать мои поступки?

Король поставил бокал и медленно поднялся. Он был очень высок, а темные, почти сросшиеся брови придавали ему грозный вид.

— Мы должны изменить дух нашей страны, папа! Надо положить конец вражде и ненависти, народ должен жить в мире!

Король закинул голову и презрительно рассмеялся:

— Ты действительно думаешь, что можешь что-то изменить в стране? Ты, ничтожное создание, хоть ты и моя дочь, выращенная в безвестности своей матерью-ханжой?

Его речь была так неистова, что Илона не находила слов для ответа.

Пользуясь ее молчанием, он снова заговорил:

— Если ты вообразила, что этот фарс со свадьбой что-нибудь изменит, то глубоко ошибаешься. Я не верю в этот истерический вздор, будто русские хотят захватить нашу страну. В одном только я уверен — в том, что мой народ ненавидит Шарошей всем своим существом, и жертва, принесенная белолицей девой на алтарь замужества, не заставит их изменить свое отношение.

— А мне кажется, папа, вы заблуждаетесь! По-моему, в Добрудже много несправедливостей, и это надо изменить!

Ей стоило больших усилий бросить ему вызов, но внешне она держалась спокойно и прямо смотрела отцу в лицо.

Вдруг, совершенно неожиданно он шагнул вперед и ударил ее по лицу. Удар был так силен, что, не удержавшись на ногах, Илона упала на колени. — Как ты смеешь критиковать мои законы и указы! — закричал король. — Как ты смеешь отвечать мне так же, как твоя мать!

У Илоны стоял звон в ушах, и она чувствовала легкую тошноту. И тут отец ударил ее по плечам хлыстом.

Она вскрикнула от боли и неожиданности, но когда удары посыпались один за другим, девушка до крови прикусила губу.

Хлыст был жестким и тонким, ей казалось, что ее бьют ножом. Сквозь шум в ушах до нее донесся резкий крик отца:

— Вон с моих глаз! Когда станешь женой Шароша, ты узнаешь, что я о тебе думаю!

Когда Илона с усилием поднялась, комната поплыла перед ее глазами. Собрав всю свою волю и гордость, она медленно направилась к двери. Она уже потянулась к дверной ручке, как дверь открылась, и перед ней возник полковник Сеаки. Медленно молча она прошла мимо него, поднялась по лестнице и прошла в свою спальню.

Оставшись одна и закрывшись на ключ, Илона приложила руку к щеке и почувствовала, что теряет сознание.

Она не могла поверить, что отец избил ее, как в детстве! Ужас, который он в ней вызывал, снова навис над ней темным облаком.

— Я его ненавижу! Ненавижу! — твердила девушка.

Но одолевающая ее слабость и слезы, жгущие глаза, сводили на нет всю силу ее чувств.